В следующее мгновение я оказался летящим вверх. Надо сказать, что обстановка изменилась – я больше не был в автобусе (и это был уже не сон), а был в помещении, напоминавшем большую старую конюшню с высоким потолком. Впрочем, я не разглядывал деталей вокруг себя, это было неважно. Постепенно, со скоростью примерно два метра в секунду, я поднимался все выше, и ощущений тела, при этом, становилось все меньше. Я понял, что умираю. Я знал это.
Я знал также, что это тот процесс вылета из тела, который описывают очевидцы клинической смерти. Может, если бы я в тот момент посмотрел наверх, то увидел бы тоннель. Но это мне было не нужно, и без того все было ясно. Это ощущение не похоже на сон, будь он хоть трижды осознанным. Не похоже и на «внетелесный опыт». Я не был личностью, с которой привык отождествлять себя в течение жизни, не было и привычного образа мышления. Я целиком был ощущением, чувством, и описываемые мной сейчас «мысли» тоже были ощущением. Все, о чем я «думал» не было догадками, а было своего рода интуитивным знанием. Я умирал. Не было никакого страха, никакого сожаления, но был интерес – «а что же там, дальше?».
То, что тянуло меня, и то, куда я летел, по ощущениям было какое-то общее, единое, и, как это ни банально, светлое. Жизнь моя, которая оставалась внизу, где и тело, была лишь маленьким отрезком, очень маленьким, так же как и какое-то приключение или путешествие в жизни – лишь маленький отрезок ее самой. Я «вспомнил» об этом отрезке, что называл жизнью, о людях, что окружали меня, как бы в последний раз, прощаясь и понимая, что это должно было когда-нибудь произойти. Надо сказать, что это «вспоминание» не было похоже на то, как люди описывают - «вся жизнь перед глазами пронеслась» - нет, само вспоминание длилось лишь мгновение, оно было просто ощущением, чувством. И мне не важно было, почему именно сейчас и с чего это вдруг я умираю. Там это, в общем-то, не имело значения. Я принял готовность идти дальше.
Я летел все выше, все больше отдаляясь от своей жизни, и все больше приближаясь к чему-то неописуемому, к ее концу. Этот полет был своего рода переходом, осознанием происходящего. Думаю, что его при смерти ощущает каждый, и каждый может принять то, к чему летит, как благословение и освобождение от мирских страданий. Потому что там наверху находится нечто, что нельзя описать как радость, блаженство, рай, или что-либо еще. Это что-то невообразимо большее, объединяющее все и вся. И я чувствовал, что моя цель – там! Именно куда-то туда и лежит мой путь, именно куда-то туда я и стремился все это время.
По мере приближения к «потолку помещения», очертания окружающего, на которые не было смысла обращать внимание, как-то таяли, заполняясь светом. И непосредственно перед переходом «туда» я еще раз вспомнил про свою жизнь, которая была уже где-то далеко внизу, и с которой меня уже почти ничего не связывало. Вспомнил и подумал: «Блин, да я же еще ничего и не сделал то! То есть, жизнь-то прожил, пусть и короткую, а толку? Что в ней такого ценного отпечаталось? Это также как съездить за границу, и просидеть все время путешествия где-нибудь в номере отеля, не выходя на улицу, не изучая жизнь этой страны, и не принося никакой пользы людям от своего пребывания там; в общем, совершенно не используя возможностей, данных этим путешествием». И я решил вернуться. У меня был выбор, и я его сделал в последнее мгновение. Я решил попытаться раскрасить этот маленький отрезок под названием «жизнь» яркими красками, чтобы от него был хоть какой-нибудь толк, чтобы его не пришлось выбрасывать в мусорную корзину как незаконченный рисунок.… В общем, мне главное сделать, а там уж, возможно, и не мне решать, что с этим отрезком делать дальше.
Ощущение, которым был я, стало опускаться. Снова почувствовалось тело, в которое влилась жизнь. И я проснулся, чувствуя эти волны жизни, заполняющие тело. И вот я снова здесь! И теперь я знаю, зачем.
Я знал также, что это тот процесс вылета из тела, который описывают очевидцы клинической смерти. Может, если бы я в тот момент посмотрел наверх, то увидел бы тоннель. Но это мне было не нужно, и без того все было ясно. Это ощущение не похоже на сон, будь он хоть трижды осознанным. Не похоже и на «внетелесный опыт». Я не был личностью, с которой привык отождествлять себя в течение жизни, не было и привычного образа мышления. Я целиком был ощущением, чувством, и описываемые мной сейчас «мысли» тоже были ощущением. Все, о чем я «думал» не было догадками, а было своего рода интуитивным знанием. Я умирал. Не было никакого страха, никакого сожаления, но был интерес – «а что же там, дальше?».
То, что тянуло меня, и то, куда я летел, по ощущениям было какое-то общее, единое, и, как это ни банально, светлое. Жизнь моя, которая оставалась внизу, где и тело, была лишь маленьким отрезком, очень маленьким, так же как и какое-то приключение или путешествие в жизни – лишь маленький отрезок ее самой. Я «вспомнил» об этом отрезке, что называл жизнью, о людях, что окружали меня, как бы в последний раз, прощаясь и понимая, что это должно было когда-нибудь произойти. Надо сказать, что это «вспоминание» не было похоже на то, как люди описывают - «вся жизнь перед глазами пронеслась» - нет, само вспоминание длилось лишь мгновение, оно было просто ощущением, чувством. И мне не важно было, почему именно сейчас и с чего это вдруг я умираю. Там это, в общем-то, не имело значения. Я принял готовность идти дальше.
Я летел все выше, все больше отдаляясь от своей жизни, и все больше приближаясь к чему-то неописуемому, к ее концу. Этот полет был своего рода переходом, осознанием происходящего. Думаю, что его при смерти ощущает каждый, и каждый может принять то, к чему летит, как благословение и освобождение от мирских страданий. Потому что там наверху находится нечто, что нельзя описать как радость, блаженство, рай, или что-либо еще. Это что-то невообразимо большее, объединяющее все и вся. И я чувствовал, что моя цель – там! Именно куда-то туда и лежит мой путь, именно куда-то туда я и стремился все это время.
По мере приближения к «потолку помещения», очертания окружающего, на которые не было смысла обращать внимание, как-то таяли, заполняясь светом. И непосредственно перед переходом «туда» я еще раз вспомнил про свою жизнь, которая была уже где-то далеко внизу, и с которой меня уже почти ничего не связывало. Вспомнил и подумал: «Блин, да я же еще ничего и не сделал то! То есть, жизнь-то прожил, пусть и короткую, а толку? Что в ней такого ценного отпечаталось? Это также как съездить за границу, и просидеть все время путешествия где-нибудь в номере отеля, не выходя на улицу, не изучая жизнь этой страны, и не принося никакой пользы людям от своего пребывания там; в общем, совершенно не используя возможностей, данных этим путешествием». И я решил вернуться. У меня был выбор, и я его сделал в последнее мгновение. Я решил попытаться раскрасить этот маленький отрезок под названием «жизнь» яркими красками, чтобы от него был хоть какой-нибудь толк, чтобы его не пришлось выбрасывать в мусорную корзину как незаконченный рисунок.… В общем, мне главное сделать, а там уж, возможно, и не мне решать, что с этим отрезком делать дальше.
Ощущение, которым был я, стало опускаться. Снова почувствовалось тело, в которое влилась жизнь. И я проснулся, чувствуя эти волны жизни, заполняющие тело. И вот я снова здесь! И теперь я знаю, зачем.
Автор: bob
- Войти и прокомментировать